Век, возникающий нежданно В сухой, отравленной траве, С костра кричащий, как Джордано: «Но все равно ведь!»— Вот твой век! Твой век ударов и зазубрин, Монахов за стеной сырой, Твой век разобран и зазубрен... Но на пути профессоров Ты встал широкоскулой школой... Твой мир, летящий и косой, Разбит, раздроблен и расколот, Как на полотнах Пикассо. Но кто поймет необходимость Твоих скитаний по земле? Но кто постигнет запах дыма, Как дар встающего во мгле? Лишь тот, кто смог в ночи от града Прикрыться стужей как тряпьем,— Лишь тот поймет твои баллады, О метр Франсуа Вийон! ...И мир, не тот, что богом навран, Обрушивался на квартал, Летел, как ветер из-за Гавра, Свистел, орал и клокотал. Ты ветру этому поверил, Порывом угли глаз раздул, И вышвырнул из кельи двери, И жадно выбежал в грозу, И с криком в мир, огнем прорытый, И капли крупные ловил, И клялся тучам, как открытью, Как случаю и как любви. И, резко раздувая ноздри, Бежал, пожаром упоен... Но кто поймет, чем дышат грозы, О метр Франсуа Вийон!
1939
Когда сквозь зимние недели Прорвется солнечный апрель — Запахнут лужи акварелью, Запахнет детством акварель, Забудешь боль и вьюги злобу, Ворвется ветер молодой. И ты опять легко,...
Я очень люблю тебя. Значит - прощай. И нам по-хорошему надо проститься. Я буду, как рукопись, ночь сокращать, Я выкину все, что еще тяготит нас. Я очень люблю тебя. Год...
Я круга карусели не нарушу, Игра закономерна и горда. Но что любовь? Прелестная игрушка, Иль ветром перерезана гортань, Или плевок под грязными ногами, Или мираж над маревом...