Молчали горы — грузные и грозные, ощеря белоснежные клыки. Свивалось их дыхание морозное в причудливые дымные клубки. А в синеве, над пеленой молочной, как божий гром «ТУ-104» плыл, уверенный в себе, спокойный, мощный, слепя глаза тяжелым блеском крыл. Он плыл над неприступной цитаделью отвесных скал, лавин, расселин, льда... Он неуклонно приближался к цели и даже без особого труда. Следила я, как дали он глотает,— цель! Только цель!— и больше ничего. И думала: как сердцу не хватает непогрешимой точности его.
Вот говорят: Россия... Реченьки да березки... А я твои руки вижу, узловатые руки, жесткие. Руки, от стирки сморщенные, слезами горькими смоченные, качавшие, пеленавшие, на победу...
2. Мать
Года прошли, а помню, как теперь, фанерой заколоченную дверь, написанную мелом цифру "шесть", светильника замасленную жесть, колышет пламя снежная струя, солдат в бреду... И возле...
3. Так уж сердце у меня устроено
Так уж сердце у меня устроено — не могу вымаливать пощады. Мне теперь — на все четыре стороны... Ничего мне от тебя не надо. Рельсы — от заката до восхода, и от севера до юга —...