Ладонь большая мужская. Ее — отчетливы и грубы — линии пересекают, дороги твоей судьбы. Она — от кирки и лопаты грубела, на женской груди робела. Ладонь — это жизни слепок, годов пролетевших следы. К воде наклонись,— вместе с небом в нее зачерпнешь воды. Она широка, пятипала. Плывешь — рассекает реку. В армейском строю прикипала под знаменем красным к древку. Она — чтобы гладить ребенка с любовью, тревогой отца... И чтобы пощечиной звонкой обжечь подлеца. Округлое, как планета, покоится яблоко в ней. Пускай же ладони этой не будет на свете честней!
1963
Жил мальчик в деревне, в лесном краю, и знал только лес да деревню свою, да зауральского неба синь, да гору немного повыше осин. Белела гора над чащей лесной своей известковою...
За селом синел далекий лес. Рожь качалась, колос созревал. Молодой буденновский боец у межи девчонку целовал. Был у парня залихватский чуб, на губе мальчишеский пушок. Звал...
Ни креста, ни камня даже на могиле этой нет, и никто мне не укажет никаких ее примет. Бугорок, с другими смежный, был на ней, но в долгий срок много вод умчались вешних - и...
