Когда в июнь часов с восьми жестокий врежется жасмин тяжелой влажью веток, тогда — настало лето. Прольются волны молока, пойдут листвою полыхать каштанов ветви либо — зареющие липы. Тогда, куда бы ты ни шел, шумит Москвы зеленый шелк, цветков пучками вышит, шумит, горит и дышит! Не знаю, как и для кого, но мне по пятидневкам Нескучный машет рукавом, зовет прохладным эхом; и в полдень, в самую жару — кисейный полог света — скользят в Серебряном бору седые тени с веток. Как хорошо часов с пяти забраться в тень густую! В Москве — хоть шаром покати, Москва тогда пустует. И вдруг нахлынет пестрый гам людским нестройным хором и понесется по лугам, по Воробьевым горам. Мне хорошо с людьми, когда они спешат на отдых, и плещет ласково вода в борты бегущих лодок. Мне хорошо, когда они, размяв от ноши плечи, разложат мирные огни в голубоватый вечер. А на окраинах уже, по стыкам рельс хромая,— чем вечер позже и свежей — длинней ряды трамваев; они настойчиво звенят, зовут нетерпеливо нести домой нас, как щенят, усталых и счастливых.
1928
Вот и кончается лето, яростно рдеют цветы, меньше становится света, ближе приход темноты. Но — темноте неподвластны, солнца впитавши лучи,— будем по-прежнему ясны, искренни и...
2. Зерно слов
От скольких людей я завишу: от тех, кто посеял зерно, от тех, кто чинил мою крышу, кто вставил мне стекла в окно; Кто сшил и скроил мне одежду, кто прочно стачал сапоги, кто в...
Три года гневалась весна, три года грохотали пушки, и вот - в России не узнать пера и голоса кукушки. Заводы весен, песен, дней, отрите каменные слезы: в России - вора...