Любимая,— молвы слащавой, Как угля, вездесуща гарь. А ты — подспудной тайной славы Засасывающий словарь. А слава — почвенная тяга. О, если б я прямей возник! Но пусть и так,— не как бродяга, Родным войду в родной язык. Теперь не сверстники поэтов, Вся ширь проселков, меж и лех Рифмует с Лермонтовым лето И с Пушкиным гусей и снег. И я б хотел, чтоб после смерти, Как мы замкнемся и уйдем, Тесней, чем сердце и предсердье, Зарифмовали нас вдвоем. Чтоб мы согласья сочетаньем Застлали слух кому-нибудь Всем тем, что сами пьем и тянем И будем ртами трав тянуть.
1931