Миновав и решетки и стены, Оглушенный внезапным свистком, В ослепительный полдень арены Он одним вылетает прыжком. И, охвачен неистовым светом, Под назойливо стонущий джаз, Перед пестрым встает парапетом, Как стоял уже тысячу раз. Царь пустыни с косматою гривой, Повелитель погонь и добыч, Всходит он на помост терпеливо, Слыша сзади отщелкнувший бич. И на зыбкой высокой площадке, Равнодушно сужая зрачки, Застывает в привычном порядке Изваянием сонной тоски. Что ему эти смутные тени, Полукругом ушедшие в мрак? И глядит он в безмерном презреньи На притихших в испуге зевак.
1965