На две части твердь разъята: Лунный серп горит в одной, А в другой костер заката Рдеет красной купиной. Месяц точит струи света, Взятый звездами в полон. Даль еще огнем одета, Но уже серебрян лен. И над белою молельной Ночи грусть плывет, тиха, Льется музыкой свирельной Неживого пастуха. Скоро смолкнет шум неясный, В тишине поля уснут... И утонет месяц красный, Не осилив звездных пут.