Когда в час оргии, за праздничным столом Шумит кружок друзей, беспечно торжествуя, И над чертогами, залитыми огнем, Внезапная гроза ударит, негодуя,- Смолкают голоса ликующих гостей, Бледнеют только что смеявшиеся лица,- И, из полубогов вновь обратясь в людей, Трепещет Валтасар и молится блудница. Но туча пронеслась, и с ней пронесся страх... Пир оживает вновь: вновь раздаются хоры, Вновь дерзкий смех звучит на молодых устах, И искрятся вином тяжелые амфоры; Порыв раскаянья из сердца изгнан прочь, Все осмеять его стараются скорее,- И праздник юности, чем дальше длится ночь, Тем всё становится развратней и пошлее!.. Но есть иная власть над пошлостью людской, И эта власть - любовь!.. Создания искусства, В которых теплится огонь ее святой, Сметают прочь с души позорящие чувства; Как благодатный свет, в эгоистичный век Любовь сияет всем, все язвы исцеляет,- И не дрожит пред ней от страха человек, А край одежд ее восторженно лобзает... И счастлив тот, кто мог и кто умел любить: Печальный терн его прочней, чем лавр героя, Святого подвига его не позабыть Толпе, исторгнутой из мрака и застоя. На смерть его везде откликнутся друзья, И смерть его везде смутит сердца людские, И в час разлуки с ним, как братская семья, Над ним заплачет вся Россия!..
1881
1. На утре дней моих о подвигах мечтая
На утре дней моих о подвигах мечтая, Я долго звонких слов от дел не отличал, И, как пророк добра, гремя и обличая, Меня пустой крикун нередко увлекал; Я наряжал его в цветы моих...
2. Ах, довольно и лжи и мечтаний!
Ах, довольно и лжи и мечтаний! Ты ответь мне, презренья ко мне не тая: Для кого эти стоны страданий, Эта скорбная песня моя? Да, я пальцем не двинул — я лишь говорил, Пусть то...
3. Мать
Тяжелое детство мне пало на долю: Из прихоти взятый чужою семьей, По темным углам я наплакался вволю, Изведав всю тяжесть подачки людской. Меня окружало довольство; лишений Не...